Предметом гордости ростовцев  в прежние времена всегда была биография родного города. А вот сегодня многие ростовчане её не знают.   «БР» начинает цикл публикаций об истории Ростова-на-Дону главами из прекрасной книги журналиста и краеведа Степана Дмитриевича Швецова (1918-1989) «Старый Ростов».

На территории Ростова есть  руины древних поселений, но современная история города начинается со времён Азовских походов Петра Великого. Пётр испил воды из родника, впоследствии названного Богатым Колодезем, как и поименовали поселение около родника. Официально датой основания города считается 15 декабря 1749 года, когда императрица Елизавета Петровна своим указом основала Темерницкую таможню  в устье Темерника, откуда и взял начало Ростов-на-Дону. Весной 1750 года в таможне были построены пристань, пакгауз, карантин, гарнизонная казарма.

Здесь в 1756 году была основана международная «Российская и Константинополь торгующая компания». Темерницкий порт стал единственным русским портом на юге России, через него велась торговля со странами Чёрного, Эгейского и Средиземного морей.

В 1760—1761 годах для защиты низовьев Дона от турецких набегов  и крымских татарских орд у «Богатого колодца» началось строительство крепости. Крепость в форме девятилучевой звезды имела в окружности 3,5 км и располагалась между нынешними переулками Чехова и Крепостным, улицами Горького и Станиславского. У неё было два форштадта: Доломановский и Солдатский, которые располагались вдоль берега Дона от нынешнего Доломановского переулка до Ворошиловского проспекта. Внутри было семь продольных и семь поперечных улиц, а территория  застроена различными зданиями для размещения гарнизона и хранения запасов вооружения. Гарнизон крепости насчитывал более четырёх тысяч человек, ещё тысяча проживала в окрестных слободах.

1761 году  указом Елизаветы Петровны крепости было дано имя митрополита Ростовского и Ярославского Димитрия. Со временем здесь же возвели дома для купечества и духовных лиц, торговые лавки, харчевни, питейные дома, тюрьму и другие строения. Кроме постоянных жителей, на работы в порт регулярно приходило до трёх тысяч человек, выходцев из Украины, селившихся по хуторам и станицам рядом с крепостью. Ростовский порт быстро стал известен в России и за границей, привлекая всё больше русских и иностранных купцов. Из Греции и Турции сюда везли вина, сок, апельсины, лимоны, финики, изюм, сушёные фрукты, кофе, жемчуг, сафьян, подзорные трубы, дорогие ткани, предметы роскоши. В обмен вывозились дешёвые продукты сельского хозяйства, хлеб, рыба, металл и другие товары. Заграничные товары шли потом в глубь России: в Москву,  Смоленск, Казань, Оренбург, Вятку и на многочисленные ярмарки.

.

Крепость имела многочисленный гарнизон, была вооружена 238 орудиями и на протяжении полувека использовалась в качестве тыловой базы русских войск. Крепость святого Димитрия Ростовского сыграла значительную роль в период русско-турецких войн второй половины XVIII века. Она служила базой для наступления на Азов.

В 1779 году к востоку от крепости армяне, переселенные сюда из Крыма царицей Екатериной, основали город Нор-Нахичеван.

Когда в 1835 году в связи с присоединением Причерноморья к России правительство за ненадобностью упразднило крепость, казалось, и Ростову-городку конец. Войска ушли в Анапу, военное отделение кантонистов — в Чугуев. Ушли со всем своим штатом крепостных людей сиятельные офицеры — князья Солнцев-Засекин, Щетинин, Кугушев… Вслед за войском снялись с места торговцы. И обезлюдевший городок притих, замер. Только и оставалось, кажется, новому ростовскому поколению слушать рассказы старожилов о том, как в крепости, на клиросе Покровской церкви, певал в свое время, подтягивая хору, приезжавший сюда генерал-поручик Александр Васильевич Суворов, да тешиться анекдотами на счет бывшего крепостного начальства.

Но спустя несколько десятилетий на высокий берег тихоструйного Дона пришел устремившийся на юг предприимчивый реформатор — капитал. Край для него оказался благодатным — неосвоенный, вольный, не обремененный стеснительными традициями и условностями. И окреп, набрался на Дону сил незваный торговый гость.

Еще в первые годы двадцатого  столетия существовал  Вавилонский хуторок близ станицы Елизаветинской. Только тут, у этого хутора, и нигде больше на Дону, отводили когда-то казаки место для вольного торга купцам всех национальностей. Но жизнь оказалась сильнее обычаев и установлений — на самом выгодном месте вырос новый донской торговый Вавилон, захватил речные гирла, обратил в свою пользу все главные коммерческие выгоды.

Затем к старым, водным, путям прибавились новые, железнодорожные, которые сократили расстояния, приблизили к Ростову и восток Украины с его углем и набирающей силу металлургией, и Кавказ с изобильными запасами сырья, и Поволжье с его хлебом и лесом. Все это сулило верный барыш. Каждая вложенная в дело тысяча целковых обещала вернуться к своему владельцу, удвоившись и утроившись. И поднялись, задымили, запели гудками ростовские фабрики и заводы, верфи и шерстомойки; легли на сизую песенную речную волну тяжелые баржи, пароходы, парусники; выросли на донском берегу, потерявшем свой издревле сельский облик, горы зерна, угля, железа, соли, пахнущие смолою штабеля леса, поплыли вниз, к недалекому отсюда Азовскому морю и дальше, в заморские европейские порты, суда с дешевым русским хлебом, с шерстью, кожами. И потянулась в Ростов из ближних и дальних губерний тяжелая мужицкая сила — таскать чувалы с зерном и катать бревна, ковать железо и крошить табак — исполнять любую дающую кусок хлеба работу.

Приезжего, особенно летом, Ростов удивлял напряженным трудовым ритмом. Не только в уездных, но и в губернских городах России были тишь да гладь, размеренное, ленивое течение жизни. А здесь, на берегу степной реки, кипела азартная авральная работа. Она шла на густо заставленном судами Дону, на кишащем тысячами людей берегу, на железнодорожных станциях, фабриках и заводах, на улицах, в конторах. Казалось, весь город спешит, торопится, весь город обуян жаждой наживы.

Едва ли не первым поселением на крутом дон­ском берегу, где обосновался Ростов, была  Богатянка, или, как именовали еще, Богатый Источник. Позднее  отсюда взял свое начало городской водопро­вод.

Здесь, поближе к берегу и порту, селилась при­шлая голытьба. Поселение представляло собой беспо­рядочное нагромождение глиняных хат, крытых ка­мышом. В нем не было ни улиц, ни переулков, не­редко к хате нельзя было даже подъехать. В конце восьмидесятых годов городская дума решила прове­сти «урегулирование» Богатого Источника. Пробили улицы, переулки, прорыли посередине Крепостного и Покровского канавы для стока воды, поставили фонари на перекрестках и спохватились: а не слишком ли много?

Проходили годы. Но мало, очень мало приносили они перемен на Богатянку. Богатый Источник был гнездом ежегодно случающихся в городе эпидемий, потому что к родникам, питающим городской водопровод, из-за отсутствия мостовых и стоков, любой дождь несет всякое непотребство. Жители с наступлением первых признаков осени совершенно отрезаны от всего мира, благодаря невылазной грязи, вплоть до жарких дней мая.

А  город  рос и  менялся…

Продолжение следует

 Лидия Лазарева